В древние века аристократы играли заметную роль в политической жизни Японии, а самураи охраняли их и состояли в гвардии высшей знати. Эти хорошо тренированные мечники и воины назывались сабуро-мон, или «служащие люди». Позднее этот термин изменился в самурай.

 

 

 

 

 

 

 

Идеограммы, составляющие этот канжи, означают – «восхитительная репутация». С семнадцатого по девятнадцатый век честь была одним из важнейших качеств самураев. Когда честь самурая оказывалась запятнанной, он восстанавливал ее, совершая ритуальное самоубийство, или харакири, чтобы показать, что он не боится смерти. Вы можете преподнести своему самураю подарок, достаточно сделать рисунок этих двух канжи на любой вещи.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 В Японии гордость – чувство уважения и чести, спокойно живущее внутри человека. Те, у кого есть настоящая гордость, в классическом японском смысле этого слова, не нуждаются в том, чтобы выставлять ее напоказ.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Идеограмма обозначает двух людей, любящих друг друга и относящихся друг к другу с нежностью и добротой.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В наши дни этот иероглиф обозначает «внутреннюю силу», которой наполнены все существа, энергию жизни, являющуюся скрытой мощью природы и всех разумных существ.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Этот канжи означает «быть смелым и отважным», «чувство отваги», «мощь и силу».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Канжи символизирует «подлинное чувство глубоко в центре сердца».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Раньше этот канжи означал «узнавать правду, отбросив злые желания». Сейчас – «иметь большую решительность и действовать, даже рискуя собственной жизнью».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В одном из множества его значений, иероглиф символизирует эмоциональную оценку прекрасного, как в танке Сэйгиё, известного японского поэта средневековья, который писал: «Даже мое жалкое сердце / не способное оценить красоту – / трогают бекасы, / вылетающие из осеннего заката / в топях».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Идеограмма «собственное „я"» изображает три горизонтальные линии, соединенные двумя вертикальными, символизируя, что мы все соединены, но должны узнать самих себя, прежде чем сможем понять других. Очеркист четырнадцатого века Кенко Йошида писал: «Тот, кто знает себя, может считать, что знает все».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Со временем значение этого канжи переросло в общее обозначение добра, послушания и красоты. Те, кто живут в гармонии с природой, соблюдая невинность, считаются красивыми, зрелыми существами.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Первоначально эта идеограмма означала «быть правым» или «играть на музыкальном инструменте и петь в правильной тональности». Затем значение изменилось на «грация» и «элегантность». Этот канжи будет особенно стильно смотреться на вашем плече и любой другой части тела.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Эта идеограмма означает «правда», а также «искренность» или «правдивое сердце». В фильме Нагиса Ошимы Табу организация самураев Шинсенгуми, охранявшая правительство Токугавы, использовала эту идеограмму в качестве своего боевого символа.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Канжи символизирует выражение: «Тот, кто имеет знание, выражает свои мысли так же быстро и остро, как летящая стрела».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Этот канжи состоит из элементов, означающих «холод, окруженный льдом». Он используется для выражения живительной чистоты или восстановления сил, чувства оживляющего веселья, подобного тому, которое возникает, когда погружаешься в горячий гейзер среди снегов, а затем встаешь и чувствуешь холодный горный воздух на коже.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Этому канжи сопутствуют многие притчи и персонажи. Один из самых известных – О-Шичи, шестнадцатилетняя девушка, влюбившаяся в молодого священника из храма, в котором ее семья спасалась от пожара. После того, как ее семья возвратилась домой, она не могла думать ни о чем другом, кроме священника и, в конце концов, подожгла дом, чтобы снова возвратиться в храм. Пожар быстро потушили, но О-Шичи приговорили к смерти. В древней Японии, где единственный горящий дом мог уничтожить целый город, состоявший из домов, построенных из бумаги и дерева, поджог был серьезным преступлением.