| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
| Календарь | | « Апрель 2024 » | | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс | | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | | 29 | 30 |
|
|
Хацумомо пообещала заглянуть в чайный дом посмотреть на нас с Нобу.
В тот вечер, подходя к чайному дому Ичирики, я подумала, что вся моя жизнь вела меня к этому моменту. Я прислушалась к голосам смеющихся, пытаясь понять, нет ли среди них голоса Председателя. Когда же я вошла и увидела его во главе стола, меня так очаровала его улыбка, хотя она и относилась к предыдущей шутке, что я с трудом удержалась от ответной улыбки. Сначала я поприветствовала Мамеху, затем других женщин в комнате, а в конце — шестерых или семерых мужчин. Поднявшись с колен, я в первую очередь подошла к Нобу, как велела мне Мамеха. Должно быть, я слишком близко подсела, потому что он тотчас же поставил на стол свою чашечку с сакэ и отодвинулся от меня. Я извинилась, но он не обратил на меня внимания, а Мамеха только нахмурила брови. Оставшееся время я чувствовала себя не в своей тарелке.
— Нобу-сан легко раздражается. Очень постарайся впредь не вызывать у него раздражение.
— Извините, госпожа, но, скорее всего, он не так хорошо ко мне относится, как вам кажется...
— Нет, очень хорошо. Если бы ему не нравилась твоя компания, ты бы ушла с вечеринки в слезах. Иногда своим темпераментом Нобу напоминает мешок с гравием, но все же он по-своему очень добрый человек, ты еще сможешь в этом убедиться.
На следующей неделе меня несколько раз приглашали от компании «Ивамура Электрик» в чайный дом Ичирики, и не всегда с Мамехой. которая не разрешала мне оставаться на вечеринках подолгу, чтобы не выглядеть непопулярной гейшей, поэтому через час или около того я кланялась, извинялась и уходила, как будто спешила на следующую вечеринку. Очень часто во время моих сборов на эти вечеринки Хацумомо говорила, что, возможно, тоже посетит их, но никогда этого не делала.
Однажды, когда я совершенно этого не ожидала, Хацумомо сказала мне, что этим вечером у нее много свободного времени и она абсолютно точно зайдет в Ичирики.
Как вы можете догадаться, я немного нервничала, к тому же ситуация сильно осложнилась, когда, придя в Ичирики, я не увидела там Нобу. Эта вечеринка оказалась самой немногочисленной из всех, какие я посетила в Джионе. На ней присутствовали еще две гейши и четверо мужчин. Что, если Хацумомо придет и застанет меня развлекающей Председателя в отсутствие Нобу? Я совершенно не представляла, что делать, когда дверь в комнату открылась и на пороге появилась Хацумомо.
Мне оставалось единственное — изображать скуку, как будто никто кроме Нобу мне не интересен. Наверное, только такое поведение могло спасти меня в этот вечер, но, по счастливой случайности, через пять минут появился Нобу.
Как только Нобу вошел в комнату, Хацумомо изобразила милую улыбку. Когда он устроился за столом поудобнее, Хацумомо почти по-матерински предложила мне подойти к нему и налить сакэ. Я устроилась рядом с ним, стараясь изобразить все признаки влюбленной девушки. Например, когда Нобу смеялся, я смотрела на него восторженными глазами. Хацумомо открыто наблюдала за нами, получая от этого явное удовольствие и совершенно не замечая мужских взглядов, направленных на нее, хотя, скорее всего, она просто привыкла ко всеобщему вниманию. Она была удивительно хороша в тот вечер, впрочем, как и всегда. Молодой человек в конце стола только и делал, что курил сигареты и смотрел на нее. Даже Председатель, который сидел, задумчиво обхватив руками чашечку для сакэ, время от времени бросал на нее взгляд. Меня удивляло, что мужчины были до такой степени ослеплены ее красотой, что готовы были общаться с настоящим демоном, хоть и прекрасным. Вдруг в моем воображении предстала сцена, в которой Председатель входит в нашу окейю поздно ночью, чтобы встретиться с Хацумомо. Расстегивая пальто, он смотрит на меня и улыбается.
Не думаю, что он был так очарован ее красотой, чтобы не заметить злобности, время от времени проявлявшейся в выражении ее лица. Для меня стало очевидно, что если Хацумомо поймет мои чувства к Председателю, она сделает все, чтобы соблазнить его, причем только лишь для того, чтобы причинить мне боль.
Вдруг, как мне показалось, Хацумомо собралась покинуть вечеринку. Я знала, она присутствует здесь, чтобы наблюдать «начинающийся роман», как она выражалась. Поэтому я постаралась продемонстрировать то, ради чего она сюда пришла. Я начала дотрагиваться до своей шеи и поправлять прическу как можно чаще, показывая, как меня волнует моя внешность. Когда я поправляла заколку для волос, мне пришла в голову одна идея. Дождавшись пока кто-нибудь расскажет забавную историю, я, поправляя волосы и смеясь, наклонилась к Нобу. Я не имела привычки поправлять волосы, но хотела, чтобы одна из заколок упала на колени Нобу. Заколка же упала не на колени, а на циновку между скрещенными ногами Нобу. Почти все это заметили, но никто не знал, как поступить. Нобу поднял заколку сам, держа ее за гребень.
— Позови молодую служанку, которая встречала меня, — сказал он мне. — Скажи ей, пусть принесет мой пакет.
Я выполнила поручение Нобу, и, вернувшись в комнату, застала всех в ожидании дальнейших событий. Нобу продолжал держать мою заколку и не делал никаких попыток взять у меня свой пакет.
— Я собирался отдать тебе этот подарок позже, перед твоим уходом, но, мне кажется, логичнее это сделать сейчас, — сказал он и сделал жест в сторону пакета, словно предлагая мне его открыть.
Мне было очень неудобно открывать пакет на глазах у всех. Когда я развернула бумажную упаковку и открыла маленькую деревянную шкатулку, то увидела элегантную красную заколку для волос, в форме полукруга, украшенного яркими цветами.
— Эту старинную заколку я нашел несколько дней назад, — сказал Нобу.
Председатель, задумчиво смотревший на заколку, с оттенком грусти в голосе сказал:
— Нобу-сан, я и не подозревал, что ты такой сентиментальный.
Хацумомо встала, и я поняла, что мое желание избавиться от нее осуществилось. Но, к моему удивлению, она обошла вокруг стола и присела на колени рядом со мной. Я не знала, что и подумать, пока она не достала заколку из коробки и аккуратно не воткнула ее в мои волосы. Потом протянула руку Нобу, и он отдал ей мою заколку, которую она тоже воткнула в мои волосы так нежно, как это сделала бы мать. Я поблагодарила ее легким поклоном.
— Разве она не прекраснейшее создание? — сказала она, обращаясь исключительно к Нобу. Потом театрально вздохнула, словно это самый романтичный момент в ее жизни, и ушла с вечеринки.
Мужчины так же отличаются друг от друга, как кустарники, цветущие в разное время года. В то время как Нобу и Председатель проявили интерес ко мне практически сразу после соревнований по сумо, Доктор Краб и Учида не объявлялись уже несколько недель. Хотя Мамеха считала, что мы должны ждать, пока они сами проявятся, в какой-то момент она не выдержала и отправилась навестить Учида.
Выяснилось, что вскоре после нашего визита его кота покусал барсук, и через несколько дней кот умер. От огорчения Учида сильно запил. Несколько дней подряд Мамеха навещала его, чтобы как-то подбодрить. Наконец, когда его настроение выровнялось, она одела меня в светло-голубое кимоно, расшитое разноцветными полосками, и послала к нему с белоснежным котенком в подарок, стоившим ей немалых денег. Я думала, Учида очень обрадуется котенку, но он практически не обратил на него внимания. Вместо этого он рассматривал меня со всех сторон, а спустя несколько дней сообщил о своем желании видеть меня в качестве модели.
Мамеха предостерегла меня от разговоров с ним, и отправила к нему в сопровождении своей служанки Тацуми.
Если вы были в Японии и видели работы Учида, вроде картины, висящей в зале банка Сумитомо в Осака, то можете подумать, что позировать ему очень приятно. На самом деле, трудно вообразить более утомительное занятие. Большую часть времени я часами сидела в неудобной позе. Помню, меня постоянно мучила жажда, но Учида ни разу не предложил мне воды. Даже когда я приносила в бутылке свой чай, он убирал бутылку в другой угол комнаты, чтобы она не отвлекала его. Следуя наставлениям Мамехи, я старалась ни о чем с ним не говорить, даже когда мне следовало бы что-то сказать. Однажды, в середине февраля, Учида сел рядом со мной и уставился на мои глаза. У него было несколько чернильных палочек, и он много раз пробовал различные комбинации голубого и серого, но ни разу не остался доволен полученным цветом. Это его все больше и больше раздражало, и, наконец, он прогнал меня, а сам исчез больше, чем на две недели, и я узнала, что у него начался очередной запой. В случившемся Мамеха винила меня.
Что же касается Доктора Краба, то во время нашей первой встречи он обещал увидеться со мной и Мамехой в чайном доме Щире, но прошло шесть недель, а он не объявлялся. По мере того, как проходили недели, беспокойство Maмехи росло. Я по-прежнему ничего не знала о ее плане относительно Хацумомо, кроме того, что он напоминал ворота, висящие на двух петлях, одной из которых был Нобу, а другой — Доктор Краб. Что же касается Учида, думаю, это была самостоятельная схема.
Наконец, в конце февраля Мамеха встретила Доктора Краба в чайном доме Ичирики и узнала, что он занят открытием нового госпиталя в Осака. Теперь, когда большая часть работы позади, он хотел бы встретиться с нами в чайном доме Щире на следующей неделе. Мамеха объясняла свой выбор чайного дома опасениями, что у меня не будет отбоя от приглашений, если я покажусь в Ичирики. Настоящей же причиной, конечно, послужило нежелание встречаться с Хацумомо. И тем не менее, собираясь на встречу с Доктором, я не могла избавиться от страха встретиться с Хацумомо. Но впервые увидев Щире, я чуть не засмеялась — Хацумомо никогда бы не пришла в такое место. Оно напоминало один маленький увядший цветок на роскошно цветущем дереве. Даже в последние годы Депрессии в Джионе бурлила жизнь. Но чайный дом Щире, и раньше не процветавший, сейчас и вовсе пришел в упадок. Единственная причина, по которой такой состоятельный мужчина, как Доктор Краб, постоянно посещал это место, заключалась в том, что он не всегда был богат. В начале его карьеры Щире был лучшим местом, которое он мог себе позволить. Он не стал рвать отношений со Щире только лишь потому, что в какой-то момент начал посещать Ичирики. Когда мужчина заводит любовницу, он же не уходит от своей жены и не разводится с ней.
В тот вечер в Щире я наливала сакэ, а Мамеха рассказывала истории. Доктор Краб сидел с широко расставленными локтями, и мы время от времени натыкались на них. Он оказался спокойным человеком и большую часть времени сидел, глядя в стол через свои маленькие круглые очки, и иногда засовывал кусочки сашими под усы так, как мальчишки любят прятать что-то под ковер. Когда мы, наконец, ушли, я решила, что он нас больше не захочет видеть, но Доктор Краб объявился на следующей же неделе и затем в течение нескольких месяцев каждую неделю нас куда-нибудь приглашал.
Все шло нормально до тех пор, пока однажды вечером, в середине марта, я не сделала одну глупость и чуть было не разрушила все планы Мамехи. Уверена, многие молодые девушки нарушали ее планы, не выполняя ее указаний или поступая непочтительно по отношению к какому-нибудь важному мужчине. Моя же ошибка оказалась настолько банальной, что я даже не восприняла ее за ошибку.
Это произошло в холодный день, после обеда в окейе, когда я играла во дворе на сямисэне. Хацумомо шла мимо в туалет. Если бы на мне были ботинки, я бы уступила ей дорогу. Но так как я некоторое время раздумывала, вставать мне или нет, то пока я поднималась, она сказала:
— В наш город приезжает Посол Германии, но Тыква занята и не сможет присутствовать на вечеринке, устраиваемой в его честь. Не могла бы ты спросить у Мамехи, можно ли тебе пойти вместо Тыквы?
Она засмеялась, как будто попросить об этом так же нелепо, как предложить блюдо из желудей Императору.
О приезде Немецкого Посла знали почти все в Джионе. В это время в Германии к власти пришло новое правительство. И хотя я никогда не разбиралась в политике, знала, что Япония хотела обособиться от Соединенных Штатов и пыталась произвести хорошее впечатление на нового Немецкого Посла. Все в Джионе интересовались, кто удостоится чести развлекать его во время предстоящего визита.
Когда Хацумомо говорила со мной, мне следовало склонить голову и изобразить ничтожность моей жизни в сравнении с жизнью Тыквы. Но я подумала о том, как улучшилось мое положение и как успешно мы с Мамехой скрываем ее план от Хацумомо, каким бы ее план ни был. Поэтому вместо подобострастной улыбки мое лицо продолжало оставаться неподвижным, словно маска. Хацумомо очень странно на меня посмотрела, и я должна была понять, что в этот момент у нее зародилось подозрение и возникла какая-то идея. Я отошла в сторону, и она прошла мимо меня.
Прошло несколько дней, и мы с Мамехой пошли в чайный дом Щире на очередную встречу с Доктором Крабом. Но когда мы открыли дверь, то увидели обувающуюся перед уходом Тыкву. Увидев ее, я испытала настоящее потрясение. Интересно, что могло заставить ее прийти сюда. Но тут в дверном проеме появилась Хацумомо, и я поняла: Хацумомо каким-то образом вычислила нас.
— Добрый вечер, Мамеха-сан, — сказала Хацумомо. — Посмотри, кто с тобой! Это начинающая гейша, которая так понравилась Доктору?
Уверена, Мамеха была шокирована так же, как и я, но она этого не показала.
— О, Хацумомо-сан, — сказала она. — Я с трудом узнала тебя... Ты сильно постарела!
На самом деле Хацумомо было всего двадцать восемь или двадцать девять лет. Думаю, Мамеха просто хотела сказать ей что-нибудь неприятное.
— Вы, наверное, хотите увидеть Доктора? — сказала Хацумомо. — Интереснейший человек! Надеюсь, он еще будет рад вас увидеть. Всего хорошего.
Хацумомо выглядела очень приветливой, но Тыква была грустной.
Мы с Мамехой разулись, не проронив ни слова. Ни одна из нас не знала, что говорить. Атмосфера в Щире в тот вечер казалась такой же неприятной, как вода в болоте. В воздухе пахло несвежей косметикой, и я бы все отдала за возможность развернуться и уйти.
Когда мы открыли дверь в комнату, то застали там хозяйку чайного дома в компании Доктора Краба. Обычно она задерживалась на несколько минут после нашего прихода. А сегодня она поклонилась нам и вышла, как только мы зашли. Доктор Краб сидел спиной к нам, поэтому мы сели за стол.
— Вы выглядите усталым, Доктор, — сказала Мамеха. — Как вы себя сегодня чувствуете?
Доктор Краб не ответил. Он крутил на столе свой стакан с пивом.
— Да, я очень устал, — сказал он, наконец. — У меня нет настроения разговаривать.
Он быстро допил свое пиво и встал, собираясь уйти. Мы с Мамехой переглянулись. Когда Доктор Краб подошел к двери комнаты, он повернулся и сказал:
— Я не люблю, когда люди, которым я доверяю, вводят меня в заблуждение.
И он вышел, не закрыв за собой дверь.
Мы сидели молча, ошеломленные его словами. Наконец, Мамеха встала и закрыла дверь.
Вернувшись за стол, она расправила свое кимоно, сузила глаза, выражая тем самым свое недовольство, и сказала мне:
— Итак, Саюри, что именно ты сказала Хацумомо?
Мамеха-сан, после всех этих трудов... Уверяю вас, я никогда бы не сделала ничего, что помешало бы мне воспользоваться представившимся шансом.
— Доктор уже явно не принимает тебя в расчет, как будто ты пустой мешок. Уверена, этому есть какая-то причина, но мы не сможем узнать о ней до тех пор, пока не выясним, что Хацумомо сказала ему сегодня вечером.
— Но как это возможно?
— При разговоре присутствовала Тыква. Ты должна спросить у нее.
Я совсем не была уверена, что Тыква станет со мной разговаривать, но сказала, что попробую, и Мамеху, казалось, это устроило. Она встала и собралась уходить, но я не вставала до тех пор, пока она не обернулась и не позвала меня.
— Мамеха-сан, могу я задать один вопрос? — спросила я. — Теперь Хацумомо знает, что я проводила время с Доктором, и, вероятно, она знает почему. Доктор Краб, конечно же, тоже знает почему. Вы знаете почему. Даже Тыква, возможно, знает почему! Я единственный человек, кто не знает. Не будете ли вы так добры объяснить ваш план.
Мамеха выглядела так, словно стеснялась меня, и долго смотрела куда угодно, но только не на меня. В конце концов, она вздохнула и снова села за стол, чтобы объяснить мне то, что я очень хотела знать.
— Ты прекрасно знаешь, — начала она, — что Учида-сан смотрит на тебя глазами художника. Доктора интересует нечто другое, это же интересует и Нобу. Знаешь ли ты, что означает «бездомный угорь»?
Я совершенно не представляла, о чем она говорит, и сказала об этом.
— У мужчин есть что-то вроде... ну хорошо, «угря», — сказала она. — У женщин этого нет. Он располагается...
— Думаю, я догадываюсь, о чем вы говорите, — прервала ее я, — но я не знала, что это называется угрем.
— На самом деле это не угорь, — продолжила она. — Но, представляя это угрем, гораздо легче понять весь механизм. Поэтому давай будем считать это угрем. Итак, этот угорь всю свою жизнь пытается найти дом. А как ты думаешь, что есть у женщины внутри? Пещера, в которой любит жить угорь. Это пещера, из которой каждый месяц вытекает кровь, когда «облака заслоняют луну», как мы иногда говорим.
Я прекрасно понимала, что Мамеха имеет в виду под облаками, заслоняющими луну, столкнувшись с этим уже несколько лет назад. Когда это произошло в первый раз, я так запаниковала, словно, чихнув, обнаружила кусочки своих мозгов в носовом платке. Я думала, что умираю, пока Анти не застала меня стирающей кровавую тряпку и не объяснила, что кровотечения — часть жизни женщины.
— Может быть, ты не слышала этого об угрях, — рассказывала Мамеха, — но они территориальны. Найдя пещеру, они какое-то время осваивают ее... пытаясь убедиться, что она хороша для них. А когда они убеждаются в этом, то метят пещеру, как свою территорию... плевком. Я понятно объяснила?
Если бы Мамеха объяснила все, как есть, то я, конечно, была бы шокирована, но по крайней мере легче бы все это переварила. Несколько лет спустя я выяснила, что Мамехе все так же объяснила ее старшая сестра.
— С этого момента многие вещи покажутся тебе очень странными, — продолжала Мамеха, как будто то, что она рассказывала до этого, таким не было. — Мужчины очень любят этим заниматься. На самом деле даже очень любят. Некоторые мужчины большую часть времени посвящают поиску пещер, в которых могли бы жить их угри. Особенно им нравится посещать пещеры, в которых до них еще никто не побывал. Понимаешь? Это называется мизуажем.
— Что называется мизуажем!
— Когда женскую пещеру впервые посещает угорь. Вот, что мы называем мизуажем.
«Мизу» означает «вода», а «аж» — «поднять» или «поместить», поэтому дословно термин мизуаж означает «поднимающаяся вода» или «поместить что-то на воду».
Если вы спросите у трех гейш, откуда взялся этот термин, никто из них не ответит на вопрос.
— Думаю, ты догадываешься, почему Доктор любит бывать в Джионе, — продолжала Мамеха. — Он получает очень много денег от своего госпиталя. Часть денег он тратит на содержание своей семьи, а остальные — на поиски мизуажа. Думаю, тебе будет интересно узнать, что ты как раз тот тип молодой девочки, который ему нравится больше всего. Я это точно знаю, потому что сама оказалась одной из них.
Как я позже узнала, за год или за два до моего приезда в Джион Доктор Краб заплатил рекордную сумму денег за мизуаж Мамехи — семь или восемь тысяч йен. Сейчас эта сумма не кажется такой огромной, но в то время даже Мама, все мысли которой поглощали деньги или то, как бы заработать их побольше, только раз или два в своей жизни видела такие деньги. Мизуаж Мамехи стоил так дорого отчасти благодаря ее известности, а отчасти — по причине, о которой она рассказала мне в тот вечер. Два очень богатых человека хотели стать ее партнерами по мизуажу. Одним из них был Доктор Краб, другим — бизнесмен по имени Фуджикадо. Обычно мужчины в Джионе не соперничали в таких вещах. Как правило, они знали друг друга и легко договаривались обо всем. Но Фуджикадо жил в другой части страны и лишь изредка приезжал в Джион. Ему было безразлично, обидит он Доктора Краба или нет. А Доктор Краб, имевший аристократическую кровь, ненавидел нуворишей, вроде Фуджикадо, хотя и сам в большой степени был нуворишем.
Когда Мамеха на соревнованиях по сумо заметила, что Нобу обратил на меня внимание, она сразу сообразила, что Нобу очень напоминает Фуджикадо — нувориш, и к тому же с довольно отталкивающей внешностью. Преследуемая Хацумомо, как таракан домашней хозяйкой, я не могла стать такой же знаменитой, как Мамеха, и заработать такие большие деньги на мизуаже. Но если эти двое мужчин найдут меня достаточно привлекательной, они могут начать ценовую войну, в результате которой я смогу расплатиться с долгами. Это то, что Мамеха называла «лишить Хацумомо равновесия». Хацумомо радовало, что Нобу находил меня привлекательной, но она не отдавала себе отчета в том, что моя популярность у Нобу поднимет цену моего мизуажа.
Очевидно, что мы должны вернуть расположение Доктора Краба. Без этого Нобу может назначить любую цену за мой мизуаж, если он вообще не потеряет ко мне интерес. Я предполагала, что это возможно, но Мамеха убедила меня в том, что мужчина не станет поддерживать отношения с пятнадцатилетней начинающей гейшей, если ему не интересен ее мизуаж.
— Держу пари, что его привлекают не беседы с тобой, — сказала она.
Я попыталась сделать вид, что меня это не задело.
Глава 20
Возвращаясь назад, могу сказать, что беседа с Мамехой изменила мое отношение к миру. Пока я ничего не знала о мизуаже, я продолжала оставаться наивной девочкой, мало в чем разбирающейся. После разговора я начала понимать, чего хотят мужчины вроде Доктора Краба и ради чего они тратят деньги в Джионе. Когда узнаешь подобные вещи, уже невозможно отделаться от мыслей о них. Я уже не могла относиться к Доктору Крабу по-прежнему.
Вернувшись в окейю этой ночью, я подождала в своей комнате, пока вернутся Тыква и Хацумомо. Было около часу ночи, когда они, наконец, пришли. Тыква, видимо, очень устала, потому что время от времени она передвигалась по лестнице, как собака, при помощи рук и ног. Прежде чем закрыть дверь в свою комнату, Хацумомо позвала одну из служанок и попросила принести пива.
— Нет, подожди минутку, — сказала она. — Принеси два. Пусть Тыква выпьет со мной.
— Пожалуйста, Хацумомо-сан, — услышала я голос Тыквы. — Меня уже тошнит от выпитого.
— Ты будешь читать мне вслух, пока я буду пить. Ненавижу трезвых людей, это отвратительно.
Когда служанка, спустя какое-то время, вернулась, я услышала звон бокалов на подносе.
Долгое время я сидела в своей комнате, приложив ухо к двери, прислушиваясь к голосу Тыквы, читающей статью о новом актере Кабуки. Наконец Хацумомо вышла на лестничную клетку и открыла дверь в туалет.
— Тыква! — услышала я ее голос. — Как насчет лапши?
— Нет, госпожа.
— Сходи найди продавца лапши, купи ее и составь мне компанию.
Тыква вздохнула и стала спускаться вниз по лестнице, но я дождалась, пока Хацумомо вернется в свою комнату, и только потом направилась вниз. Когда на улице я, наконец, догнала Тыкву, она испуганно посмотрела на меня и спросила, что случилось.
— Ничего не случилось, — сказала я, — кроме того, что мне очень нужна твоя помощь.
— О, Чио-сан, — сказала она мне. Думаю, она была единственным человеком, который продолжал называть меня так.
— У меня нет времени! Я пытаюсь найти лапшу для Хацумомо.
— Бедная Тыква, — сказала я. — Ты похожа на лед, который начал плавиться.
Ее лицо выглядело изможденным, казалось, она склоняется к земле под тяжестью своих одежд. Я предложила ей посидеть, а самой сходить за лапшой. Она так устала, что даже не стала возражать, а просто протянула мне деньги и села на берегу ручья Ширакава.
Поиски продавца лапши заняли какое-то время, и наконец я вернулась с двумя кастрюльками отварной лапши. Тыква уснула, запрокинув голову назад и широко открыв рот, словно надеялась поймать капельки дождя. Было очень поздно и малолюдно. Тыква явно позабавила проходивших мимо мужчин — довольно странно видеть начинающую гейшу в полном обмундировании похрапывающей на скамейке.
Я поставила кастрюльки рядом с ней и разбудила ее, насколько могла деликатно.
— Тыква, я очень хочу попросить тебя сделать мне одолжение, но... боюсь, тебя не обрадует, когда ты услышишь какое.
— Не важно, — сказала она. — Меня уже ничто не может сделать счастливой.
— Ты присутствовала сегодня вечером при разговоре Хацумомо с Доктором. Боюсь, вся моя жизнь зависит от этого разговора. Видимо, Хацумомо что-то наговорила ему на меня, и теперь Доктор больше не хочет меня видеть.
Так же сильно, как я ненавидела Хацумомо, я хотела узнать, что она сделала этим вечером. Правда, мне было очень неудобно обсуждать этот вопрос с Тыквой. Неожиданно несколько слезинок выкатилось на ее большие щеки, как будто она копила их долгие годы.
— Не знаю, Чио-сан! — сказала она, доставая из-за пояса носовой платок. — Понятия не имею!
— Но почему все переменились ко мне?
— Она совершает какие-то поступки без определенной цели, только для того, чтобы обидеть людей. И самое неприятное, что я восхищаюсь ею и хочу быть похожа на нее. Но я ненавижу ее! Никого в жизни я не ненавидела сильнее.
Желтый носовой платок Тыквы был испачкан белым тональным кремом. Если раньше она напоминала кусок льда, начавший плавиться, то теперь стала похожа на грязную лужу.
— Тыква, послушай меня, пожалуйста, — сказала я. — Я бы не просила тебя об этом одолжении, если бы у меня был другой выход. Но я не хочу оставаться служанкой всю свою жизнь, а это произойдет, если Хацумомо победит в этой игре. Она не остановится, пока не поймает меня, как таракана, под своей ногой. Я имею в виду, что она раздавит меня, если ты не поможешь мне убежать.
Тыкве показалось это забавным, и мы обе начали смеяться. Она то смеялась, то плакала, а я взяла ее носовой платок и попыталась поправить макияж на ее лице. Меня так тронул вид Тыквы, моей бывшей подруги, что мои глаза тоже увлажнились, и в конце концов мы крепко обнялись.
— О, Тыква, твой макияж превратился в месиво.
— Ничего, — сказала она мне.
— Я скажу Хацумомо, что ко мне на улице подошел пьяный и провел носовым платком по лицу, а я ничего не смогла предпринять, потому что держала в руках две кастрюли с лапшой.
Я не ожидала услышать от нее еще что-нибудь, но наконец она тяжело вздохнула.
— Я хочу помочь тебе, Чио, — сказала она, — но я уже слишком долго отсутствую, и Хацумомо может пойти меня искать, а если она застанет нас вместе...
— Я хочу задать тебе всего несколько вопросов, Тыква. Скажи мне только, как Хацумомо выяснила, что я развлекаю Доктора в чайном доме Щире?
А, это? — сказала Тыква. — Несколько дней назад она попыталась подразнить тебя Немецким Послом, но ты, казалось, не обращала на нее внимания. Ты выглядела такой спокойной, что она догадалась о существовании у вас с Мамехой какого-то тайного плана. Поэтому она пошла к Авайюми в Регистрационный Офис и спросила, в каких чайных домах вы проводили время. Когда она услышала, что среди них есть Щире, то мы в тот же вечер отправились туда, чтобы встретиться с Доктором. Мы побывали там дважды, прежде чем застали его.
Очень немногие мужчины посещают Щире. Поэтому Хацумомо сразу же подумала о Докторе Крабе. Как я теперь начинала понимать, в Джионе он имел славу «специалиста по мизуажу». Как только Хацумомо подумала о нем, она сразу же поняла план Мамехи.
— Но что она сказала ему сегодня вечером? Когда вы ушли, он даже не стал разговаривать с нами.
— Ладно, — сказала Тыква, — они какое-то время разговаривали, и вдруг Хацумомо вспомнила историю. Начиналась она так: «Одна молодая начинающая гейша по имени Саюри, живущая в моей окейе...» Когда Доктор услышал твое имя, он привстал, словно укушенный пчелой, и сказал: «Ты знаешь ее?» На что Хацумомо ответила: «Конечно, Доктор, я знаю ее. Ведь она живет в моей окейе». Затем она сказала что-то еще, уже не помню, а потом: «Я не должна говорить о Саюри, потому что боюсь раскрыть ее секрет».
Услышав это, я похолодела. Уверена, Хацумомо придумала что-то ужасное.
— Тыква, так что это за секрет?
— Хацумомо сказала ему, что рядом с окейей жил один молодой человек и вы друг другу очень нравились. Она же не хотела открывать этот секрет, потому что Мама очень строга в отношении любовников. Хацумомо сказала, что позволяла вам быть вместе в ее комнате, когда Мама отсутствовала. После чего она говорила что-то вроде: «О, Доктор, я не должна была вам всего этого говорить! Если это дойдет до Мамы, мне несдобровать». Доктор сказал, что очень благодарен Хацумомо за ее рассказ и обязательно примет его к сведению.
Могу себе представить, как довольна была Хацумомо. Я спросила Тыкву, слышал ли это кто-нибудь еще. Она сказала, что нет.
Я несколько раз поблагодарила ее за помощь и сказала, как я ей сочувствую, что последние несколько лет ей приходилось быть рабыней Хацумомо.
— Надеюсь, какая-то польза от этого будет, — сказала Тыква. — Несколько дней назад Мама решила удочерить меня. Так что моя мечта начинает осуществляться.
От ее слов мне стало не по себе, хотя я и сказала, что очень рада за нее. И это было действительно правдой, но, с другой стороны, важным пунктом плана Мамехи являлось мое удочерение Мамой.
На следующий день я рассказала Мамехе все, что узнала от Тыквы. Когда она услышала о любовнике, она возмущенно покачала головой и объяснила мне, что Хацумомо нашла очень умный способ вбить Доктору Крабу в голову идею, что моя «пещера» уже освоена чьим-то «угрем».
Еще больше Мамеху расстроило известие о предстоящем удочерении Тыквы.
— Думаю, — сказала она, — до удочерения осталось всего несколько месяцев, это значит, Саюри, настало время для твоего мизуажа, независимо от того, готова ты к нему или нет.
Мамеха на этой же неделе пошла в кондитерскую лавку и заказала своеобразный рисовый торт, который в Японии называется экубо, что переводится как «впадина».
Мы называем его экубо, потому что сверху у него есть небольшая впадина с крошечным красным кружочком в центре. Некоторые считают вид этих торгов очень непристойным. Мне он всегда казался похожим на крошечные, слегка примятые подушечки, словно на них только что спала женщина, испачканные посредине красной губной помадой, как будто слишком уставшая женщина не сняла макияж перед сном. Всегда, когда молодая начинающая гейша готова к мизуажу, она дарит коробку с экубо мужчинам, приглашающим ее на вечеринки. Большинство начинающих гейш дарят экубо по крайней мере десятку мужчин, иногда даже большему количеству. Мне же Мамеха велела подарить торт только Нобу и, если повезет, Доктору. Я расстроилась, что не подарю экубо Председателю, но, с другой стороны, вся процедура казалась мне довольно неприятной, поэтому я не слишком переживала по этому поводу.
Процесс дарения экубо Нобу оказался совсем несложным. Хозяйка Ичирики пригласила его однажды прийти чуть-чуть пораньше, и мы с Мамехой встретили его в маленькой комнате с окнами, выходящими во внутренний двор. Я поблагодарила его за внимание и заботу, потому что он проявлял ко мне последние полгода исключительную доброту, не только часто приглашая меня на вечеринки, даже когда Председателя не было, но и одаривая меня разнообразными подарками. Поблагодарив его, я взяла коробку с экубо, упакованную в подарочную бумагу и перевязанную ленточкой, поклонилась ему и передала коробку через стол. Он взял ее, а мы с Мамехой поблагодарили его за любезность, оказанную нам, и несколько раз поклонились. Небольшая короткая церемония завершилась тем, что Нобу вынес коробку с тортом из комнаты.
С Доктором Крабом все обстояло сложнее. Мамеха начала обходить основные чайные дома и просить хозяек сообщить, если у них появится Доктор Краб. Прошло несколько дней, прежде чем нам сообщили, что Доктор Краб будет в чайном доме по имени Ящино в качестве гостя другого человека. Я поспешила в апартаменты Мамехи, чтобы переодеться, а затем поспешила в Ящино с коробкой экубо, завернутой в шелк.
Ящино — новый чайный дом, построенный в западном стиле. Комнаты выглядели по-своему элегантно, с темными деревянными балками, но вместо циновок и столов, окруженных диванными подушками, на полу лежал темный персидский ковер, стояли кофейный столик и несколько стульев. Должна признаться, прежде я никогда не сидела на стульях. Поэтому я села на коленях на ковер в ожидании Мамехи, хотя сидеть было довольно жестко. Я просидела неподвижно около получаса, когда, наконец, появилась Мамеха.
— Что ты делаешь? — спросила она меня. — Эта комната не в японском стиле. Садись на один из стульев и постарайся чувствовать себя комфортно.
Я сделала, как велела мне Мамеха. Но когда она села напротив меня, казалось, ей так же неудобно, как и мне.
Доктор находился в соседней комнате, и Мамеха уже какое-то время развлекала его.
— Я наливала ему очень много пива, так что скоро он захочет в туалет, — сказала она. — Когда это произойдет, я поймаю его в коридоре и попрошу прийти в эту комнату. А здесь ты дашь ему экубо. Не знаю, как он отреагирует, но это наша единственная возможность исправить вред, причиненный Хацумомо.
Мамеха ушла, оставив меня в томительном ожидании. Я нервничала и разгорячилась, поэтому боялась, как бы мой макияж не превратился в месиво, похожее на постель после сна. Я попыталась занять себя чем-то, но лучшее, что смогла придумать, — вставать время от времени и смотреть на себя в зеркало.
Наконец, послышались голоса, затем легкий стук в дверь, и в комнату вошла Мамеха.
— Доктор, подождите, пожалуйста, — сказала она.
Продолжение |
